В предыдущих главах мы упоминали о существовании различных способов чтения Корана, которые получили название харф. Достоверно известно, что Священный Коран был ниспослан пророку Мухаммаду, мир ему и благословение Аллаха, семью харфами.

Передают, что ‘Умар ибн ал-Хаттаб рассказывал:

— Как-то раз при жизни посланника, мир ему и благословение Аллаха, я услышал, как Хишам ибн Хаким читает суру «Различение». Я прислушался к его чтению, и оказалось, что он читает её многими такими способами, которым посланник, мир ему и благословение Аллаха, меня не учил. Я был готов наброситься на него, пока он молился, но сдержался, а когда он произнёс таслим, я схватил его за накидку и спросил: «Кто научил тебя читать ту суру, чтение которой я услышал от тебя?» Он сказал: «Читать её меня научил посланник, мир ему и благословение Аллаха». Я сказал: «Ты лжёшь, ибо посланник, мир ему и благословение Аллаха, научил меня читать её не так, как читал ты!» А потом я привёл его к посланнику, мир ему и благословение Аллаха, и сказал: «Я слышал, как этот человек читал суру “Различение” нет так, как ты научил меня читать её!» Посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Отпусти его! А ты, Хишам, читай!» Он прочел её так, как я уже слышал от него, и посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Так она и была ниспослана!» Потом он сказал: «Теперь читай ты, ‘Умар!» Я прочел её так, как он научил меня, и посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Так она и была ниспослана! Воистину, этот Коран ниспослан в семи харфах. Читайте же его так, как вам легче» (ал-Бухари и Муслим).

В другом хадисе, переданном Ахмадом, ал-Бухари и Муслимом со слов Ибн ‘Аббаса, сообщается, что посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Джибрил прочёл мне Коран одним харфом, и я попросил у него [облегчения]. Я продолжал просить его добавить и он добавлял, пока не дошёл до семи харфов».

Хадисы о ниспослании Корана в семи харфах пересказывались целой группой сподвижников, в том числе Убаййом ибн Ка‘бом, Анасом ибн Маликом, Хузайфой ибн ал-Йаманом, Зайдом ибн Аркамом, Самурой ибн Джундубом, Сулайманом ибн Сурадом, Ибн ‘Аббасом, Ибн Мас‘удом, ‘Абд ар-Рахманом ибн ‘Ауфом, ‘Усманом ибн ‘Аффаном, ‘Умаром ибн ал-Хаттабом, ‘Амром ибн Абу Саламой, ‘Амром ибн ал-‘Асом, Му‘азом ибн Джабалом, Хишамом ибн Хакимом, Абу Бакрой, Абу Джахмом, Абу Са‘идом ал-Худри, Абу Талхой ал-Ансари, Абу Хурайрой, Умм Аййуб (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 172).

Относительно смысла этих хадисов было высказано около сорока мнений. Ибн Хиббан упоминает тридцати пяти из них. Ал-Куртуби ограничивается упоминанием только пяти (Фатх ал-Бари 9/30-31). Вот наиболее распространённые суждения на этот счёт:

Первое — истинный смысл харфов неизвестен, поскольку это арабское слово может означать ‘буква’, ‘слово’, ‘значение’, ‘край’ и т. д. Эту точку зрения разделял куфийский грамматист и корановед Мухаммад ибн Са‘дан (ум. 231/846) (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 173), но большинство улемов не соглашаются с этим, потому что в преданиях сохранились многочисленные указания на различия между харфами.

Второе — под «семью» не имеется в виду точное число. Иными словами, способы прочтения аятов не ограничиваются семью, а упоминание цифры «семь» — всего лишь указание на отсутствие сложностей и ограничений. Известно, что цифра «семь» в арабском языке часто используется не для обозначения конкретного числа, а для обозначения множества единиц, так же как цифра «семьдесят» используется для обозначения множества десятков, а цифра «семьсот» — множества сотен. Этого мнения придерживались кади ‘Ийад и его последователи, однако достоверные хадисы ясно указывают на обратное.

Третье — под семью харфами подразумеваются семь вариантов прочтения слов. Это не означает, что каждое слово в Коране можно прочесть в семи вариантах — в писании Аллаха очень мало таких слов. Смысл этого в том, что коранические слова могут произноситься не более чем в семи вариантах. Подобное мнение осложняется тем, что некоторые слова читаются большим количеством чтений, но Ибн Хаджар отметил, что в большинстве своём такие варианты прочтения либо не восходят к пророку Мухаммаду, мир ему и благословение Аллаха, либо касаются способа произнесения звуков, но не влияют на написание слова (Ибн Хаджар. Фатх 9/30).

Четвёртое — имеются в виду семь видов речи, встречающиеся в Коране. Одни авторы относили к ним дозволенное, запрещённое, повеления, запреты, повествования о прошлом, повествования о будущем и притчи; другие — дозволенное, запрещенное, обещание о награде, предупреждение о наказании, проповеди, притчи и доводы; третьи — ясное и неочевидное, отменяющее и отменённое, общее и конкретное, а также рассказы (‘Аджаиб ‘улум ал-Кур’ан. С. 95).

Пятое — имеются в виду такие способы чтения, когда значения совпадают, а слова различаются. Например, в одном из харфов аята «Не входите в чужие дома, пока не спросите позволения» (сура 24 «Свет», аят 27) вместо глагола иста’наса ‘общаться’, ‘знакомиться’, ‘спрашивать разрешения’ употребляется близкий по смыслу глагол иста’зана. Такое чтение восходит к Убаййу ибн Ка‘бу, но считается недостоверным, поскольку не отвечает консонантной основе кодекса ‘Усмана. Согласно Ибн ‘Абд ал-Барру, многие богословы полагали, что смысл семи харфов заключается именно в этом (Тамхид 8/284).

Шестое — имеются в виду способы произнесения звуков. Ал-Багави пишет: «Самое явное и самое достоверное мнение, которое близко к очевидному смыслу хадиса, — то, что под харфами подразумеваются говоры (лугат). Это значит, что племена арабов могут читать Коран на своих говорах в соответствии со своими обычаями. Это касается ассимиляции (идгам), раздельного произнесения (изхар), палатализации (имала), твёрдого произнесения (тафхим), огубливания (ишмам), полного произнесения (итмам), правил произнесения хамзы, мягкого произнесения (талйин) и других особенностей говоров, позволяющих выговорить одно и то же слово семью способами» (Шарх ас-сунна 4/507).

Седьмое — имеются в виду семь диалектов арабского языка, на которых ниспослан Коран. Иными словами, любое слово в Коране обязательно принадлежит к одному из семи диалектов. Этого мнения придерживался Абу ‘Убайд. Ему же отдал предпочтение Ибн Атиййа. Он же отметил, что диалектов арабского языка больше семи. Но ответить на это возражение можно тем, что имеются в виду только самые чистые и правильные из них. Следует знать, что между улемами не было согласия относительно того, какие именно диалекты считаются семью харфами.

Так, Абу Салих передал слова Ибн ‘Аббаса о том, что Коран ниспослан на семи говорах, пять из которых относятся к языку ‘иджз группы племён хавазин. Он же говорил, что ‘иджз — это говоры племён са‘д ибн бакр, джушам ибн бакр, наср ибн му‘авийа и сакиф. Все эти племена относятся к старейшим хавазинитам. И поэтому Абу ‘Амр ибн ал-‘Ала’ говорил, что самыми красноречивыми арабами являются хавазиниты с высокой родословной и тамимиты с низкой родословной, т. е. даримиты (ал-Бурхан фи ‘улум ал-Кур’ан 1/283).

Абу ‘Убайд передал со слов Ибн ‘Аббаса: «Коран ниспослан на диалектах двух Ка‘бов: Ка‘ба из курайшитов и Ка‘ба из хузаитов». Его спросили: «Как так?» Он ответил: «У них один дом». Это означает, что хузаиты многие века были соседями курайшитов и их говоры сблизились. Под двумя Ка‘бами здесь подразумеваются предки курайшитов и хузаитов Ка‘б ибн Луайй и Ка‘б ибн ‘Амр (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 179).

Существует мнение, что Коран был ниспослан только на диалектах племён мудар. В пользу этого свидетельствуют слова ‘Умара: «Коран ниспослан на диалекте мударитов». Некоторые отмечали, что семь диалектов мударитов — языки племён хузайл, кинана, кайс, дубба, тайм ар-рабаб, асад ибн хузайма и курайш. Об этом сообщил Ибн ‘Абд ал-Барр. Абу Хатим ас-Сиджистани сказал: «Он ниспослан на диалектах племён курайш, хузайл, тайм ар-рабаб, азд, раби‘а, хавазин и са‘д ибн бакр» (Фатх ал-Бари 9/35).

Ибн Кутайба считал это мнение ошибочным и опирался на высказывание Всевышнего: «Мы отправляли посланников, которые говорили на языке своего народа…» (сура 14 «Ибрахим», аят 4). Следовательно, все коранические чтения должны быть на говорах курайшитов. Этому мнению отдал предпочтение Абу ‘Али ал-Ахвази. В пользу этого свидетельствует и тот факт, что ‘Умар ибн ал-Хаттаб и Хишам ибн Хаким читали Коран разными харфами, хотя оба были курайшитами. А против этого свидетельствует то, что в Коране совершенно точно встречаются слова из других диалектов, число которых намного больше семи. Абу Бакр ал-Васити в книге «ал-Иршад фи-л-кира’ат ал-‘ашр» приводит примеры коранических слов, относящихся к сорока диалектам арабского языка.

Восьмое — под семью харфами подразумеваются семь диалектов, замещающих друг друга без изменения смысла откровения. Имеется в виду, что в одном харфе используются слова из одного диалекта, в другом — из второго, в третьем — из третьего и т. д. Например, в аяте «…и не скупится [на передачу] сокровенного» (сура 81 «Скручивание», аят 24) использовано слово данин, означающее ‘скупой’ на диалекте курайшитов. В другом харфе, переданном со слов ‘Абдаллаха ибн Мас‘уда, вместо него использовано слово занин, означающее ‘виновен’ на диалекте хузайлитов. Подобных примеров в Коране много, и поэтому большинство улемов разделяло эту точку зрения.

Это мнение представляется сильным, однако известно, что ‘Умар упрекнул Ибн Мас‘уда за то, что он читал Коран на диалекте хузайлитов, и написал ему: «Воистину, Коран не был ниспослан на диалекте хузейлитов. Читай людям Коран на диалекте курайшитов и не читай им его на диалекте хузайлитов». Возможно, слова ‘Умара не носили категорический характер и не означали, что читать Коран на диалекте хузайлитов запрещено, ибо если Коран был ниспослан на нескольких диалектах, то и читать его разрешается на этих диалектах. Об этом пишет Ибн ‘Абд ал-Барр. Возможно также, что ‘Умар имел в виду, что Коран был ниспослан на диалекте курайшитов первоначально, после чего арабам было позволено читать откровения на диалектах своих племен, поскольку диалекты арабов относились к «ясному арабскому языку», на котором и был ниспослан Коран. Об этом пишет Абу Шама (Фатх ал-Бари 9/35).

Таким образом, возможно, что поначалу Коран был ниспослан на диалекте курайшитов и примкнувших к ним чистокровных арабов, а затем арабам было позволено читать его на других распространённых диалектах, несмотря на различия в произношении и флексии. От них не требовалось перенимать диалект другого племени, потому что это помешало бы многим старикам и неграмотным обучиться Корану и потому что арабы весьма ревностно относились к племенным традициям.

Следует понимать, что для неарабов все диалекты арабского языка равны, и поэтому для них предпочтительнее читать и изучать Коран на одном диалекте — курайшитском. Но коренным жителям пустыни, которые с детства разговаривали на диалекте своего племени, было трудно перенять говор другого племени, особенно если им было позволено читать откровения на родном диалекте. О том, насколько важным был данный вопрос для арабов, можно судить по следующему рассказу Убаййа ибн Ка‘ба:

— Я был в мечети, когда туда вошел мужчина и начал молиться. Он прочёл Коран так, что я упрекнул его за такое чтение. Затем в мечеть вошёл другой мужчина и прочёл Коран так же, как читал его товарищ. Когда мы завершили намаз, мы вместе вошли к посланнику, мир ему и благословение Аллаха, и я сказал: «Этот человек читал Коран так, что я упрекнул его за подобное чтение, но затем вошёл другой мужчина и прочёл Коран таким же способом». Посланник, мир ему и благословение Аллаха, велел им прочесть Коран, и, когда они сделали это, он одобрил их чтение. Тут в мою душу закралось сомнение, которого я не испытывал даже во времена невежества. Когда же посланник, мир ему и благословение Аллаха, увидел, что со мной происходит, он ударил меня в грудь и меня прошибло потом. Тут я словно увидел Аллаха воочию, и посланник, мир ему и благословение Аллаха, сказал мне: «О Убайй! Мне было велено читать Коран одним харфом. Я же попросил облегчения для моих последователей. Во второй раз мне было позволено читать Коран двумя харфами. Я опять попросил облегчения для моих последователей, и в третий раз мне было сказано: “Читай Коран семью харфами, и за каждый раз, что тебе было позволено заступиться за них, ты можешь обратиться ко Мне с просьбой”. Тогда я сказал: “О Аллах, прости моих последователей! О Аллах, прости моих последователей!” А третью просьбу я оставил на тот день, когда ко мне устремятся все люди, даже Ибрахим» (Муслим).

Здесь уместно отметить, что существование семи харфов не является внутренним противоречием Корана. Всевышний сказал: «Неужели они не задумываются над Кораном? Ведь если бы он был не от Аллаха, то они нашли бы в нём много противоречий» (сура 4 «Женщины», аят 82).

Существование разных способов чтения Корана не означает, что каждое племя арабов может читать его на своём диалекте, не опираясь на божественное руководство. Напротив, все семь харфов были ниспосланы Аллахом, и пророк Мухаммад, мир ему и благословение Аллаха, обучил им своих сподвижников так, как его научил ангел Джибрил. Это подтверждается словами пророка, мир ему и благословение Аллаха: «Воистину, этот Коран ниспослан в семи харфах».

В чём же заключаются различия между харфами? Согласно Ибн Кутайбе ад-Динавари (ум. 276/889), эти различия можно разделить на семь категорий:

а) различия в огласовках при сохранении смысла и консонантной основы. Например, в 282-ом аяте суры «Корова» слово йударра может читаться йударру;

б) различия между глаголами. Например, в 19-ом аяте суры «Саба» глагол прошедшего времени ба‘ада может читаться в повелительном наклонении ба‘ид;

в) различия в буквах, имеющих одинаковую основу, то есть изменение диакритики. Например, глагол нуншизуха в 259-ом аяте суры «Корова» может читаться как наншуруха;

г) различия в звуках, близких по месту образования. Например, в 29-м аяте суры «Событие» слово талхин можно прочесть тал‘ин. Ибн Хаджар сообщил, что таким образом его читал ‘Али ибн Абу Талиб (Фатх ал-Бари 9/37);

д) различия в порядке слов. Аят «Смертельная агония явит истину» (сура 50 «Каф», аят 19) в чтении Абу Бакра, Талхи ибн Мусаррифа и Зайн ал-‘Абидина звучит: «Истинная агония явит смерть» (Фатх ал-Бари 9/37);

е) замена одного слова другим синонимичным словом. Например, слово ‘ихн в 5-ом аяте суры «День оглушающий» в чтении Ибн Мас‘уда и Са‘ида ибн Джубайра заменено словом суф. В арабском языке оба эти слова означают ‘шерсть’ (Фатх ал-Бари 9/37);

ж) различия, связанные с добавлением или убавлением слов. Передают, что ученики ‘Абдаллаха ибн Мас‘уда приехали к Абу ад-Дарде. Он хотел встретиться с ними и нашёл их, а затем спросил: «Кто из вас читает так, как читал ‘Абдаллах?» Они ответили: «Мы все». Тогда он спросил: «А кто из вас знает наизусть?» Люди указали на ‘Алкаму, и он спросил: «Как он читал суру “Клянусь ночью, которая покрывает…”?» ‘Алкама прочёл: «Клянусь мужчиной и женщиной!» Тогда Абу ад-Дарда сказал: «Свидетельствую, что я слышал, как пророк, мир ему и благословение Аллаха, читал так. А эти (имеются в виду знатоки Корана в Шаме — К. Э.) хотят, чтобы я читал: «Клянусь Тем, Кто создал мужчину и женщину!» (сура 92 «Ночь», аят 3). Клянусь Аллахом, я не стану потакать им!» (ал-Бухари и Муслим)

Ибн Хаджар пишет: «Этим чтением пользовались только те, кто упомянут в хадисе. Все остальные читали этот аят: «Клянусь Тем, Кто создал мужчину и женщину!» Это чтение получило окончательное распространение, несмотря на надёжность иснада, восходящего к Абу ад-Дарде и тем, кто назван вместе с ним. Очевидно, другое чтение было отменено, но Абу ад-Дарда и остальные не знали этого. И удивительно, что куфийские чтецы упоминали об этом чтении со слов ‘Алкамы и Ибн Мас‘уда: именно к ним восходят традиции чтения в Куфе, но никто там не читал этот аят таким способом. И среди шамийцев, чья традиция чтения восходит к Абу ад-Дарде, тоже никто не читал его таким способом. Всё это усиливает мнение о том, что данное чтение было отменено» (Фатх ал-Бари 8/904).

Некоторые богословы критиковали точку зрения Ибн Кутайбы. В частности, андалусский филолог и хадисовед Касим ибн Сабит ал-‘Ауфи (ум. 302/915) заметил, что все эти позволения имели место, когда большинство из сподвижников не умели писать и не знали начертания букв, но знали звуки и места их образования. Возражая на это, имам ас-Суйути сказал: «Из этого не следует, что сказанное Ибн Кутайбой несостоятельно. В то же время нельзя и предположить, что подобный список аспектов составлен по общему согласию, он всего лишь вычитан из текстов» (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 175).

Иную классификацию различий между харфами предложил Абу ал-Фадл ар-Рази (ум. 454/1062):

а) различие имён в числе: единственном, двойственном, множественном, а также в роде: мужском и женском;

б) расхождение в формах глаголов: прошедшего, будущего времени и повелительного наклонения;

в) вариации словоизменения (и‘раб);

г) добавление и убавление;

д) изменения в порядке слов;

е) замена одного слова другим;

ж) различие в говорах (лугат), такие как веляризация (фатх) и палатализация (имала) а, смягчение (таркик) и твёрдое произнесение (тафхим) р, ассимиляция (идгам) и раздельное произнесение (изхар) звуков и т. п. (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 175-176)

Классификации различий между харфами также были предложены Абу Бакром ал-Бакиллани (ум. 403/1013), Абу ал-Хайром ал-Джазари (ум. 833/1429) и др.

Исследуя практическую значимость ниспослания Корана в семи харфах, богословы задаются вопросом: собраны ли все семь харфов в кодексе ‘Усмана, которым люди пользуются сегодня, или же он опирается только на один харф? Кади ал-Бакиллани и некоторые другие считают, что кодекс ‘Усмана содержит все семь харфов, поскольку нельзя допустить, что сподвижники не позаботились о передаче чего-либо из Корана, тем более что они практически единодушно признали список ‘Усмана и столь же единодушно отказались от всего остального.

Однако многие полагают, что кодекс ‘Усмана вобрал в себя лишь то, что соответствует его консонантной основе, составленной на базе «последнего предъявления». Ибн ал-Джазари сказал: «По всей видимости, это и есть правильное мнение» (ас-Суйути. Учение о ниспослании Корана. С. 187). Этой точке зрения также отдают предпочтение Ибн Джарир ат-Табари и Ибн Хаджар. Последний пишет: «Истина же заключается в том, что в списке Корана собраны откровения, по поводу ниспослания которых нет никаких разногласий и которые были записаны по повелению пророка, мир ему и благословение Аллаха, и в нём есть элементы не от всех, а лишь от некоторых из семи харфов» (Фатх ал-Бари 9/38).

Богословы также высказывают разные мнения относительно законности чтения Корана разными харфами. Имам Абу ал-Хасан ал-Аш‘ари и некоторые другие считают невозможным запрещение харфов, не соответствующих кодексу ‘Усмана, поскольку человек не может запретить чтение того, что ниспослал Аллах. Они позволяют читать и изучать Коран во всех семи харфах, потому что все они были ниспосланы именно для того, чтобы люди не испытывали затруднения. Ибн Мас‘уд сказал: «Я слышал чтецов Корана, и их чтения были похожи одно на другое. Посему читайте Коран так, как вы его изучили, и остерегайтесь излишней строгости».

Многие другие, в том числе ат-Табари, ал-Багави, ал-Бакиллани, ат-Тахави, ал-Хаттаби, считают разрешённым только чтение Зайда ибн Сабита, а все остальные чтения — неправомочными. Ал-Багави пишет: «Список, который получил окончательное распространение, соответствует последнему предъявлению Корана. ‘Усман велел переписать с него несколько экземпляров Корана и этим решением объединил всех людей. Для того чтобы ликвидировать то, что может послужить причиной для противоречий, он велел уничтожить все остальные записи. Поэтому всё, что противоречит основе этого списка, можно считать аннулированным и отменённым, подобно остальным аннулированным и отменённым текстам. И никто не имеет права придерживаться текста, который противоречит тексту этого списка» (сокращённо) (Шарх ас-сунна 4/511).

Абу ал-‘Аббас ибн ‘Аммар в книге «Шарх ал-хидайа» пишет: «Самым достоверным мнением, которого придерживаются мастера Корана, является то, что сейчас можно читать только некоторые части семи харфов, но не все семь харфов целиком. А критерием этого является основа списка Корана. Что же касается чтений, которые не соответствуют этой основе, то их следует оставить, если даже они дошли с достоверным иснадом. Достоверность иснада не является достаточным свидетельством того, что текст относится к Корану, тем более что существует предположение, что многие из этих текстов являются толкованиями, которые поначалу были записаны вместе с ниспосланными откровениями, после чего люди приняли их за откровения» (сокращённо) (Фатх ал-Бари 9/38-39).

Это мнение представляется нам наиболее предпочтительным, а лучше всего об этом известно Аллаху!

Подытоживая сказанное в этой главе, отметим, что ниспослание Корана в семи харфах таит в себе великую мудрость. Во-первых, благодаря этому Священный Коран стал более доступен для простых арабов. В наибольшей степени это относится к современникам пророка, мир ему и благословение Аллаха, которые привыкли говорить на родном диалекте и испытывали трудности при чтении на диалекте другого племени. Об этом свидетельствуют слова пророка, мир ему и благословение Аллаха: «Читайте же его так, как вам легче».

Во-вторых, благодаря наличию разных харфов смысл писания лучше открывается людям, имеющим разное происхождение, образование и обладающим разными способностями. В хадисе о семи харфах, переданном ат-Тирмизи, сообщается, что пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «О Джибрил! Ведь я послан к необразованной общине. Среди них есть старые женщины и мужчины, несовершеннолетние мальчики и девочки, и люди, которые вообще не умеют читать». В ответ он сказал: «О Мухаммад! Но ведь Коран ниспослан в семи харфах» (Шарх ас-сунна 4/508). Следовательно, ниспослание Корана в семи харфах имело большое социальное значение.

Коран читают люди разных возрастов и разного интеллектуального уровня, имеющие разное происхождение, занимающие разное общественное положение, получившие разное образование и занимающиеся разными видами деятельности, и каждый из них находит в нём доступное руководство и недвусмысленное наставление на прямой путь. По этому поводу Всевышний сказал: «Так Мы ниспослали его в виде Корана на арабском языке и подробно разъяснили в нём Свои угрозы, чтобы они устрашились или чтобы это стало назиданием для них» (сура 20 «Та ха», аят 113).

В-третьих, существование нескольких харфов делает толкование коранических откровений более богатым и более глубоким. Притом каждое из этих толкований обязательно опирается на достоверные хадисы пророка Мухаммада, мир ему и благословение Аллаха, и соответствует общепринятым правилам арабского языка.

Одним словом, существование семи харфов является одним из выражений неповторимости последнего небесного откровения. Это обстоятельство делает Коран непохожим на другие книги и на другие священные писания и ещё раз свидетельствует о его божественном происхождении. А лучше всего об этом известно Аллаху!